Эстрадное волнение
Немножко о стабильности на сцене, об этой всеобщей мечте.
Дома, как уже упоминалось, в отсутствие сценического стресса, мы все виртуозы. Выученные пассажи так и вылетают из-под пальцев, скрипка поет ярко и наполненно. Но стоит выйти на сцену — и все рушится. Колени дрожат, пальцы заплетаются, из-под смычка выходит комариный писк, который ужаснул бы нас, если бы мы еще сохранили способность ужасаться. Но мы ничего не слышим и не видим, единственная мысль в голове — добраться, наконец, до спасительного закулисья, где нас ждут фальшивые улыбки родственников и горькое осознание очередной неудачи. Печально.
Но всего этого можно избежать. Лишь единицам не свойственно эстрадное волнение, и, например, Давид Ойстрах, величайший скрипач XX века вовсе не был в числе этих счастливцев. И счастливцев ли? Скрипач, который во время выступления совершенно не волнуется, вызывает зевоту у слушателей своей скучной игрой. Сценическое волнение следует отделять от страха сцены, и об этом написано некоторое количество научных работ….
Непреодолим лишь патологический страх сцены, когда несколько негативных тенденций сливаются воедино, чтобы помешать несчастному исполнителю. Это и неправильные, недостаточные занятия, и неумение сосредоточиться, и не подходящие для сцены личностные качества, и многократная повторяемость сценических неудач, которая закрепляется (каждый хороший концерт — хороший кирпич в здание карьеры, каждый плохой — соответственно, гнилой, ломкий). Вернее, не так, слово «непреодолим» сюда совершенно не подходит. Сценическое волнение или страх бесполезно и не нужно преодолевать. Его надо просто обойти и у каждого сложившегося исполнителя, которого природа наделила такими неудобными для него задатками, нарабатываются свои психологические механизмы этого обхода. Огромную роль в степени эстрадного волнения ребенка также играет психологический климат в семье. Например, имеет место излишняя требовательность мамы, которой хочется, чтобы ребенок уже наконец играл как Вася, Петя или Яша (возможно, как Яша Хейфец, бывают и такие варианты мам). Такая мама не прощает ни малейших погрешностей, постоянно показывает сыну портреты великих и рассказывает, что вот этот в пятнадцать лет командовал полком, а этот в шестнадцать окончил университет, а ему всего-то надо сыграть как вот тот знаменитый скрипач на компакт-диске. Хочется напомнить, что диск пишется не с первого и даже не с третьего дубля и затем тщательно и долго чистится и монтируется. Профессиональная запись всегда склеена из наиболее удачных и обработанных кусочков, хотя этого абсолютно не должно быть слышно (в этом качество работы звукорежиссера).
Ребенка, вынужденного соответствовать этой безмерно задранной планке, наверняка ждет срыв.
Маму, конечно, тоже можно понять. Чужие дети имеют право ошибаться или что-то делать не так, они же, в конце концов, всего лишь дети, вырастут и научатся.
Но не свой, нет. Ведь это так бесконечно важно, чтобы сын всё делал лучше всех, чтобы он никогда не ошибался, чтобы его игра уже сейчас заставляла всех слушать, затаив дыхание. Ошибки или сбои его приятеля вызывают улыбку и поглаживание по голове, его же собственные ошибки — покраснение лица и злобное шипение за спиной. За малейшую неточность сын получает резкое одергивание с напутствием, как это важно никогда не ошибаться и делать всё «на отлично».
Логично, правда? И как, приведет к желаемому результату? Или другой пример: если родители жестоко ссорятся, распадается семья — это для ребенка очень большой стресс. Почва уходит у него из-под ног, и та уверенность в своих силах, которая необходима ему на сцене, разъедается общей печальной неопределенностью в дальнейшей жизни.
Поэтому вместо того, чтобы упрекать дитё в том, что оно вышло на сцену и мямлит что-то невнятное, вполне возможно, стоит посмотреть в ваше общее семейное зеркало. Не кричал ли кто-то на кого-то на кухне накануне концерта, не плакал ли кто-то в подушку безутешно за стенкой? Стены в таких случаях никогда не бывают достаточно толстыми.
Непоколебимая уверенность молодого солиста, дающая ему возможность выйти на сцену конкурса Королевы Елизаветы и с блеском исполнить труднейшую программу в шестьдесят минут без перерыва — плод его многолетних усилий, и его семья может ему в этом помочь. Даже если он со своей семьей расстался в десять лет, поступив в школу-интернат.
Еще один практический совет — тесное дружеское общение и тусование непосредственно перед выступлением отменяется категорическим образом. Ребенок должен быть наедине с собой и маяться предстоящим. И вам тоже не стоит с ним много общаться в этот момент. Помогая чаду сбрасывать предконцертное нервное напряжение, вы оказываете ему медвежью услугу. Вероятность того, что он выйдет и сыграет наилучшим для себя образом, значительно вырастет в случае вашего нейтрально-уверенноблагожелательного невмешательства. Ведь на сцене исполнитель наедине с собой и с залом, и никто, кроме мудрого концертмейстера, не в силах ему помочь.
Ах да, вот это слово, оно всплывает уже не первый раз.
К о н ц е р т м е й с т е р. Кто это и зачем он нужен?